Старшая правнучка - Страница 66

Потом разговор на сливочные сырки перешел, и хозяйка настоятельно меня на их изготовление настраивала. Вечер же, по своему обыкновению, за чтением в библиотеке провела, запершись.

Записки панны Доминики читались несравненно легче, чем дневник прабабки, и у Юстины были все основания считать отдыхом время, которое она тратила на них. Как-то незаметно для себя Юстина втянулась в жизнь дворянской усадьбы прошлого века, прониклась ее заботами до такой степени, что даже решила сварить варенье… Обыкновенное, взяться за изготовление сухого мешало отсутствие сильных дворовых девок, которые могли бы как следует трясти засахаренные фрукты. Нет, речь шла об обычном варенье, тем более что время года было как раз подходящее, вишни уродилось пропасть, из Косьмина прислали две большие корзины. Феля идее жутко обрадовалась.

– Давно следовало, – убежденно заявила она. – Покупное варенье совсем не то, что домашнее, а я молодость вспомню. И уж признаюсь пани… Как увижу, что Геня варит, – так у меня под ложечкой аж засосет! А вишневое самое вкусное.

Итак, Юстина отложила в сторону панну Доминику и лично принялась вытаскивать косточки из вишни, а Феля прямо-таки с упоением вытирала за ней красные брызги с мебели и пола. Затем панна Доминика переключилась на малину, ежевику, абрикосы, за ними последовали слива ренклод, яблоки, дыни и виноград, и всем этим Юстина тоже занялась, открывая для себя дотоле неведомый, но чрезвычайно увлекательный мир домашних заготовок. И вот в кухне старшей правнучки дружными рядами выстроились неисчислимые аппетитные банки, вызывая бешеный восторг ничего подобного не ожидавшего семейства. Феля не упустила возможности продемонстрировать свои познания, добиваясь, чтобы все делалось по старинным рецептам. Эпопея с вареньем заняла полных две недели.

Все эти две недели, заглядывая время от времени в записки экономки, чтобы узнать, что там новенького готовят, Юстина потом делилась с Фелей неприятностями вековой давности. Панне Доминике не удалось сухое клубничное варенье, потому что клубника перезрела; цыплята сбежали от невнимательной мамаши на пруд, и один утонул; Ягуся и Бартек обручились, и ксендз всенародно оповестил об этом в костеле, а новый лакей подрался с Кацпером. Подрались по недоразумению, и хотя недоразумение скоро разъяснилось, однако в драке разбилось большое старинное блюдо, правда давно треснувшее, а вот теперь совсем разбилось. Писала панна Доминика и о новостях из конюшни: какие кобылки и жеребцы поступали, каких продавали, и какие меры предпринимал пан Матеуш, чтобы от его жеребца-производителя по всей округе вывелась хорошая порода, не только разрешая окрестным мужикам бесплатно пользоваться его породистым жеребцом, но и еще в каждом случае приплачивая по два рубля. Понимая всю пользу таких мер, панна Доминика, не щедрая на одобрения, тем не менее сдержанно хвалила кузена. С кузиной было хуже.

14 февраля 1889 года

Так я разнервничалась, так разволновалась, аж до сих пор в себя никак не приду. Поначалу кузина Матильда ни словечком не намекнула, весь день вчерашний у нас в хозяйственных делах прошел, нынче же после завтрака и начала! Завтракаем поздно, ибо в темноте день начинать кузина не привыкла, пока солнышко не взойдет, она и не встает. Как уж совсем развиднеется, в половине девятого, поднимется с постели, то да се, за стол не ранее девяти садимся. И по окончании завтрака ошеломила меня пренеприятнейшей новостью. Отсылает меня в другое свое поместье, в Пляцувку.

Удивляюсь, как я на месте не померла. Пляцувка та на краю света, за Варшавой, то мне доподлинно известно, я в детстве с благодетельницей моей, царствие ей небесное, туда ездила. Именьице крохотное, куда ему до Блендова! Поначалу мне на ум пришло, что моими услугами недовольны и гневаются, и придется мне, горемычной, дни свои коротать в глуши и пренебрежении. Видно, я от мыслей горестных в лице переменилась, поскольку кузина немедля успокаивать меня начала и пояснила, дескать, не ссылка то позорная, напротив, честь для меня великая, радоваться надо. Большое доверие ко мне питая, господа на меня возлагают чрезвычайно тяжкую и почетную обязанность то именьице, пребывающее в запустении, привести в должный вид. Задача эта только мне под силу, поскольку я за господское душой болею, а разумом и познаниями в хозяйстве Господь меня не обидел. В Пляцувке же всем заправляла престарелая ключница, недавно от старости померла. Хозяйство совсем в упадок пришло, и дом валится, людям в нем жить неспособно, разве что мышам подвальным да летучим. И меня на войну с нетопырями посылают!

Успокоенная малость добрыми словами хозяйки, сомнение я высказала, как же без меня Блендово останется, на что кузина живо возразила, мол, тут все столь отменно поставлено – короткое время и без меня вышколенная прислуга обойдется, да и кузен Матеуш намерен чаще здесь бывать, ведь многие кобылы жеребиться начинают и доглядеть за ними особо требуется.

Надо сказать, долго я не могла успокоиться, и кузина еще новые доводы прибавила. В барском доме там много ценной мебели на произвол судьбы брошено и в негодность приходит, больше всего ее душа изболелась о портретах старинных, что ей завещаны. Вот и просит меня позаботиться о добре этом. И еще прислугу нанять, уж я лучше всех в этом сведуща, никого иного не может она послать в Пляцувку, лишь мне такая задача по плечу.

И вот обо всем этом раздумываю, и сон бежит от меня. Бартек, на Ягусе недавно женившийся, добрым помощником растет и непременно управителем сделается, лучшего не сыскать, в конюшне не хуже кузена распоряжается, а в поле и огородах нет ему равных. А с домом что? Кузина Матильда заверила меня, мол, Кацпер с Польдиком за всем присмотрят, да и она сама наезжать сюда чаще станет. Я едва сдержалась, чтобы не поинтересоваться, нечто нельзя и в Пляцувку время от времени наезжать? Кузина разумом быстрая, тотчас о моих сомнениях невысказанных догадалась и пояснила – туда дорога длинная, сюда же ей намного ближе, да и Глухов на ней.